История советской литературы
Каждый из литераторов, конечно же, имел определенные «домашние заготовки»: то ли короткий спитч, то ли новеллку, то ли рассказ о реальном случае. А что делать мне, критику? И я, вспомнив о встрече с Дровянниковым, тоже выступал с рассказом, который назвал «Как я становился редактором»…
Долго не соглашался я занять место заместителя главного редактора в журнале.
– Да чего ты боишься?! – убеждал меня главный редактор. – Ничего особенного в редактировании нет. Читаешь текст. Если чего не нравится, вычеркивай.
– И все?!
– И все…
И вот я сижу в кабинете. Слышу стук в дверь.
После моего «войдите» в кабинет вошел почтенный старец в сюртуке, с бабочкой на накрахмаленной манишке. Я поднялся навстречу. Он протянул руку:
– Тютчев Федор Иванович.
– Очень приятно. Чем могу быть полезен? – спросил я.
– Да вот хочу предложить стихи в ваш журнал.
И протянул мне отпечатанный на машинке лист со стихами.
В правом верхнем углу стояли две буквы – КБ.
– Это что же, «конструкторское бюро»? – поинтересовался я.
– Да нет. Это тайное посвящение.
– Извините, я сейчас прочитаю и выскажу свое мнение, – попросил я разрешения у Федора Ивановича.
И я стал читать стихи:
Я встретил вас, и все былое
В отжившем сердце ожило.
Я вспомнил время, время золотое
И сердцустало так тепло.
Так поздней осени порою
Бывает день, бывает час,
Когда повеет вдруг весною
И что-то встрепенется в нас…
Дочитав стихи до конца, я сказал:
– Федор Иванович, я бы предложил вам такую редактуру: «Я встретил вас и все…» Остальное, право слово, ничего не добавляет к сказанному. Вы согласны?