История советской литературы
Вместе с Королевым к конторе вышло несколько зэков.
Сергей Павлович прошел в контору, где ему велели расписаться в книге «отпускников», ознакомили с предписанием прибыть в Магадан. После всех процедур они с лейтенантом вышли на улицу. Лейтенант – в кабину, а Королев в кузов.
Он попрощался с бывшими соседями по бараку.
– Ты погляди на себя, академик, – вдруг обратился к нему один из зэков. – Ведь в таком наряде дуба дашь.
И действительно, на нем была телогрейка, ватные штаны, полусырые валенки да шапчонка на одно ухо.
– На, держи, – сказал зэк, снял с плеча полушубок, и кинул его в кузов Королеву.
Сергей Павлович всю жизнь себя корил за то, что не узнал имени того, кто, вероятно, спас его от гибели в кузове.
При чем здесь воспитательная роль литературы?
А вот как мне это видится.
Когда-то, может быть, в детстве, в школьные годы, этот самый зэк либо сам читал, либо кто-то ему читал главу из «Капитанской дочки» Пушкина – «Заячий тулупчик». Ведь тогда Петр Андреевич Гринев, несмотря на брюзжание Савельича, дал вожатому, коим, как мы знаем, оказался Пугачев, свой заячий тулупчик, чтобы тот не околел в буранной морозной ночи.
Тронувший сердце мальчика поступок героя не улетучился с годами, а замер там и ждал своего часа, чтобы неожиданно и во время сработать в человеке. Это-то и можно считать результатом воспитательного воздействия литературы. По-моему…249Однажды Алексей Николаевич Толстой, оказавшийся в Тбилиси, был приглашен на какие-то семейные торжества.